Отчаянный шантаж - Страница 64


К оглавлению

64

Надо быть сумасшедшей, чтобы заявиться сюда. Разве, отправляясь утром в Балтимор, она не говорила себе, что только купит подарок Сету и сразу же вернется обратно? Она не предупредила Филипа о встрече с адвокатом. Если бы Фил узнал, что она в Балтиморе, обязательно захотел бы провести с ней вечер.

Боже милостивый! Они виделись в воскресенье.

У ее отчаянного желания увидеть его сейчас нет ни одной разумной причины. Надо немедленно вернуться в Сент-Кристофер, вернуться прямо сейчас, пока она не совершила непоправимую ошибку.

Не переставая ругать себя, Сибил вошла в лифт, нажала кнопку шестнадцатого этажа.

Что с ней происходит? Почему она это делает?

О боже! А что, если Филип дома, но не один? Она не переживет унижения. Они ничего не обещали друг другу. Филип имеет полное право встречаться с другими женщинами. Насколько она знает, у него полно женщин. Она вообще не должна была заводить этот роман.

Она не имеет права заявляться к Филипу без приглашения, без предупреждения. Все привитые ей родителями правила хорошего тона громко предупреждали: «Нажимай кнопку первого этажа и беги». Им вторила гордость: «Поворачивай обратно, пока еще есть шанс избежать унижения».

Сибил понятия не имела, что заставило ее отмахнуться от этих настойчивых призывов и подойти к двери с номером 1605.

"Не делай этого, не делай этого, не делай этого», – крутилось в мозгу, когда она смотрела на собственный палец, нажимавший на кнопку звонка.

«О боже, о боже, о боже! Что я наделала? Что я скажу? Как смогу объяснить?»

"Господи, сделай так, чтобы его не было дома», – это была ее последняя мысль перед тем, как открылась дверь.

– Сибил? – Глаза Филипа распахнулись от удивления, губы изогнулись.

"Господи, помоги мне», – беззвучно прошептала она.

– Прости. Я должна была позвонить. Я не думала… я должна была…. Я приехала в город и…

– Подожди, отдай мне пакеты. Ты скупила весь магазин? – Филип уже выдергивал мокрые полиэтиленовые пакеты из ее заледеневших пальцев. – Ты совсем окоченела. Входи.

– Я должна была позвонить. Я…

– Не глупи. – Филип поставил пакеты на пол и начал стаскивать с Сибил плащ. Во все стороны полетели брызги. – Почему ты не предупредила меня? Когда ты приехала в Балтимор?

– Я… около половины третьего. Деловая встреча. Я просто… дождь идет, – выпалила Сибил, ненавидя и презирая себя. – Я не привыкла водить машину в час «пик». Если честно, я вообще не привыкла водить машину и немного нервничала.

Сибил говорила и говорила, а Филип внимательно смотрел на нее, приподняв брови. Ее щеки раскраснелись, но вряд ли от холода. Голос дрожал и срывался. Она явно не знала, куда девать руки. И все это было так не похоже на сдержанную, уравновешенную Сибил.

Плащ спас ее элегантный серый костюмчик, но туфли промокли, а в волосах сверкали капельки дождя.

– Ты нервничаешь, – сказал Филип, растирая ее руки, согревая их. – Расслабься.

– Я должна была позвонить, – в третий раз повторила Сибил. – Это неприлично, грубо, бесцеремонно…

– Ничего подобного. Может, немного рискованно. Если бы ты пришла двадцать минут назад, то не застала бы меня. Сибил, расслабься.

– Хорошо.

Она закрыла глаза и стала делать дыхательные упражнения, а Фил с удовольствием наблюдал за ней.

Вдох – выдох. Вдох – выдох. Очень медленно. Вдох – выдох…

– Неужели это действительно помогает? Сибил ответила с едва заметным, но все же раздражением:

– Многочисленные исследования доказали, что приток кислорода и концентрация сознания облегчают стресс.

– Не сомневаюсь, но я проводил собственные исследования. Давай попробуем по-моему. – Филип потерся губами о ее губы сначала легко, потом настойчивее, согревая, смягчая, убеждая. – Точно. Мой метод лучше, – прошептал он, погружая лицо в ее мокрые волосы. – Для меня гораздо лучше. А как насчет тебя?

– Подобная стимуляция – также испытанное лекарство от стресса.

Филип тихо рассмеялся.

– Боюсь, ты меня сведешь с ума. Хочешь вина? Почему-то в тот момент ей не хотелось уточнять, что он понимает под безумием.

– Один бокал. Хотя мне не следует пить. Я за рулем.

"Только не сегодня ночью», – подумал Филип, улыбаясь.

– Присядь. Я мигом.

Филип исчез в соседней комнате, а Сибил вернулась к своим дыхательным упражнениям. Когда нервы немножечко успокоились, она огляделась.

Главенствующее место в гостиной занимали огромный угловой диван, обитый темно-зеленой кожей, и такие же кресла. На журнальном столике – стеклянная красавица-яхта, несомненно, авторская работа, и две толстые белые свечи в старинных подсвечниках.

В дальнем конце комнаты – маленький бар с парой табуретов, обтянутых черной кожей. На стене за стойкой бара – реклама бургундского «Нуи-Сент-Джордж»: восседающий на бочонке улыбающийся кавалерийский офицер в форме восемнадцатого века с курительной трубкой в одной руке и бокалом вина в другой.

Белизна стен оживлена картинами. Рекламный постер шампанского «Теттингер» в рамке: элегантная женщина – точно Грейс Келли – в облегающем вечернем платье с бокалом пузырящегося вина. Репродукция Хуана Миро, изысканный осенний пейзаж.

Светильники – и современные, и начала века. Светло-серый ковер с высоким ворсом. Широкое окно без штор.

Очень изысканная, очень мужская комната.

Когда вернулся Филип с двумя бокалами вина, Сибил восхищалась резной скамеечкой для ног, похожей на свинью.

– Мне нравится твоя свинка.

– Мне тоже. Не хочешь рассказать, как провела день?

– Я даже не спросила тебя о твоих планах. Филип был босым, в мягком черном джемпере и джинсах, однако это не значит…

64