Отчаянный шантаж - Страница 42

– Я уже сказала: меня подставили, – буркнула Глория.

– Пусть так, но проблема остается. В судах по опеке не сочувствуют женщинам, обвиненным в хранении наркотиков.

– Ну, приехали! Тебе осталось только выступить в суде и под присягой рассказать, какое я ничтожество! Все равно ты так думаешь и думала всегда.

– Пожалуйста, прекрати. – Понизив голос до шепота, Сибил перегнулась через стол. – Я делаю все, что могу. Если тебе нужна моя помощь, ты должна сотрудничать. Ты должна что-то дать взамен.

– Ты никогда ничего не делала бесплатно, – в Глории снова закипала злоба.

– Мы говорим не обо мне. Я оплачу адвоката, я поговорю с чиновниками социальной службы, я заставлю Куинов прислушаться к твоим требованиям и не нарушать твои права. А ты должна согласиться на реабилитационный курс.

– На что?

– Ты слишком много пьешь.

Глория демонстративно глотнула джина.

– У меня был тяжелый день.

– При тебе нашли наркотики, – напомнила Сибил.

– Не мои.

– Я это уже слышала. Ты пройдешь курс лечения в больнице. Я это устрою и оплачу. Я помогу тебе найти работу, жилье.

Глория опрокинула в глотку остатки джина.

– Лечение, черт побери! Ты считаешь, будто так можно решить все проблемы?

– Таковы мои условия, – твердо сказала Сибил.

– Итак, ты командуешь парадом. Ну что ж, все правильно. Закажи мне еще стаканчик, а я схожу в туалет.

Глория подхватила сумочку и удалилась. Сибил откинулась на спинку стула, закрыла глаза. Она не станет заказывать еще одну порцию: у Глории и так уже заплетается язык. Значит, предстоит новое сражение.

Аспирин не помог. Боль стучала в висках в тошнотворном ритме. Голову словно стянули железным обручем. Растянуться бы на мягкой кровати в темной комнате и забыть обо всем…

Сибил вспомнила полные презрения глаза Филипа, и ей стало еще хуже. Может, она это заслужила… только сейчас она не могла думать ясно, лишь испытывала горечь и стыд. И еще злилась на себя за то, что так близко к сердцу принимает мнение Филипа о ней. Она знает его всего несколько дней.

Несколько приятных часов, проведенных вместе. Так все предполагалось. Как же оказались задетыми чувства? Еще можно объяснить желание, которое он разжигал в ней долгими умелыми поцелуями, но что кривить душой? Ее отношение к нему переросло физическое влечение.

И вот она, никогда не считавшая себя ни слишком сексуальной, ни слишком эмоциональной, страдает из-за того, что почти незнакомый мужчина, образно говоря, захлопнул дверь перед ее носом.

Ничего не поделаешь, напомнила себе Сибил. Учитывая сложившиеся обстоятельства, никакие отношения, кроме официальных, между ней и Филипом Куином невозможны. Если им и придется общаться, то только ради ребенка. Они оба взрослые, воспитанные и – дай бог – здравомыслящие люди. Они справятся. Ради Сета.

Сибил открыла глаза и встретила сочувственный взгляд официантки.

– Принести вам еще что-нибудь? – Официантка поставила на стол салат. – Может, еще воды?

– Нет, все в порядке. Благодарю вас. Это можете унести, – указала Сибил на пустой стакан Глории.

Желудок взбунтовался при виде еды, но Сибил приказала себе взяться за вилку. Минут пять она ковыряла салат и посматривала в дальний конец ресторана, где скрылась Глория. Сестра не появлялась.

"Видимо, ей опять стало плохо, – устало подумала Сибил. – Опять придется держать ее голову, слушать ее хныканье, убирать за ней». Сражаясь со своим возмущением и стыдясь его, Сибил встала и направилась к дамской комнате.

– Глория! Как ты? – У раковины никого не было. Никто не отозвался из кабинок. Смирившись со своей участью, Сибил начала одну за другой приоткрывать дверцы. – Глория?

В последней кабинке на крышке унитаза лежал ее собственный бумажник. Сибил схватила его, просмотрела содержимое. Удостоверение личности и кредитные карточки были на месте.

Исчезли деньги, как и ее сестра.

Глава 10

Словно продираясь сквозь густой туман, Сибил открыла дверь гостиничного номера. Мысли путались из-за нестерпимой головной боли, тело отказывалось подчиняться. Только бы добраться до спасительного лекарства и заснуть. Тогда она справится с завтрашними проблемами и со жгучим чувством стыда.

Придется противостоять Куинам в одиночку. Они решат, что она помогла Глории сбежать. И разве можно винить их за это? Она уже лгунья и шпионка в их глазах, в глазах Сета и, надо признать, в своих собственных.

Сибил медленно повернула задвижку и прислонилась спиной к двери, надеясь, что через пару минут ноги начнут слушаться. Затем включила свет и, прижав ладонь ко рту, подавила испуганный вопль.

– Ты была права насчет вида, – сказал стоявший у балконной двери Филип. – Очень эффектный.

Сибил опустила руку, попыталась собраться с мыслями. Он снял пиджак и галстук, но в остальным выглядел так же, как в полицейском участке. Элегантным и до предела злым.

– Как ты вошел?

Филип холодно улыбнулся. Глаза, такие теплые прежде, стали ледяными, как зимнее солнце.

– Сибил, ты меня разочаровываешь. Ты же провела исследование объекта и должна знать, что в юности я увлекался кражами со взломом.

Сибил все прижималась к двери, боясь, что без опоры упадет.

– Ты был вором?

– Среди всего прочего. Ну, достаточно обо мне. – Филип подошел к дивану и присел на подлокотник, словно близкий друг, явившийся поболтать. – Ты меня восхищаешь. Твои заметки почище любых признаний.

– Ты читал мои заметки? – Сибил взглянула на открытый компьютер. Зародившаяся ярость шевельнулась в ней, однако не смогла прорваться сквозь адскую боль, колючками впившуюся в голову. – Ты не имел права являться сюда без приглашения, открывать мой компьютер, читать мои заметки.